Домашние роды – 3 суток. Окончание в роддоме

Вероника

Оля, Участник БК-3

«В жизни есть много вещей, с которым невозможно смириться и которые невозможно изменить» – из письма моей подруги.

Рожать мы планировали дома. Это было мое глубокое и давнее убеждение, к которому я шла очень давно и пришла еще задолго до беременности, а Вася полностью меня поддерживал. Это не было сиюминутным решением, данью моде или просто желанием попробовать – получится – хорошо, а нет – так нет.

Еще я очень хотела, чтобы ребеночек успел родиться под знаком весов, а это до 22 октября включительно. Девятнадцатого вечером мы были на курсах в Садовом, которые вели наши акушерки. И вот одна из них неожиданно сообщает нам, что уезжает на конференцию с 23 октября. Мое желание родить до 22 числа еще больше усилилось, но, наслышавшись про то, что первые роды обычно перенашивают, и учитывая то, что моя мама меня переносила почти на 3 недели, я уже не надеялась родить до 22-го, что меня очень сильно расстраивало. Так вот, вернулась домой я 19-го вечером вся в слезах и решила – будь что будет. Ну не судьба мне родить до 22-го и с той акушеркой, с которой я хочу. С такими мыслями легла спать.

А на следующее утро, 20 октября в пять утра у меня отошли воды. Пошла, как обычно, в пять утра в туалет и что-то как будто еле слышно хлопнуло внутри и долго из меня текло :)) Оказалось, воды. Прозрачные. Сразу много. Я сначала не поняла, что это они. Долго их спросонья разглядывала, обнюхивала :) От радости я тихонечко засмеялась в туалете, и Вася, который обычно спит так, что пушкой не разбудишь, тут же отозвался из комнаты: «Что такое?». Он почему то сразу догадался что произошло :). Нашей с Васей радости не было предела. Сообщили акушерке о начинающихся родах и стали ждать схваток :)

Минут через 15-30 начал слегка потягивать живот, примерно через час начались легкие схватки. Минут через 5-7 по 30-40 секунд, но легкие и вполне терпимые. Помня о том, что надо сохранять силы, я пыталась спать. Совсем заснуть не получалось, по продремала я пол дня.

Вася сгонял в магазин, притащил мне всяких вкусностей :) Мы ели, иногда созванивались с акушеркой, иногда я заходила в интернет, Вася снимал меня на камеру... Глядя сейчас эту запись, я понимаю, что выглядела вполне адекватно почти весь день, могла спокойно говорить на схватках и вообще кто не знал, не догадался бы что я рожаю :)) Так продолжалось где-то до 6-7 вечера. Потом меня начало потихонечку скручивать. На схватках я уже стояла на коленях, облокотившись на кровать и дышала, а между схватками впадала в глубокую дрему. Вася пытался определить раскрытие, но не определил. Как потом выяснилось, его и не было, все это время моя длинная шейка только сглаживалась. Часам к 8 вечера мне захотелось перебраться в бассейн, что я и сделала, т.к. Вася заранее все приготовил.

Позвонили Веронике (акушерке), она предложила приехать, но что-то подсказывало мне, что не надо, что мне еще долго. В итоге акушерка приехала к 10 часам. Я сидела в бассейне, вокруг горели свечи, голова моя не отключалась ну никак, поэтому после ее приезда я как-то стала стесняться стонать и первое время вела себя вполне прилично :) что говорило о том, что схватки все-таки еще терпимые. Тогда же я подумала: "Какое счастье, что я не в роддоме!". Примерно в это же время я стала прямо-таки ощущать как раскрывается шейка. Примерно в 11 вечера по определению акушерки раскрытие было 5 см. Еще через некоторое время раскрытие было 8 см. Я уже стонала не стесняясь. В этот момент я вспомнила, как нам говорили на курсах в БК что скоро начнется переходный период – самый тяжелый, и, вместо радости от почти полного раскрытия (как бывает у всех нормальных людей :)), я вдруг почувствовала страх – вот оно, приближается!!!

Результат моих мыслей не заставил себя долго ждать – раскрытие остановилось на 8 см. Почти до утра. В это время акушерок было уже двое, но когда приехала вторая я не помню. Под утро раскрытие было полным. (О том, что раскрытие остановилось на 8 см., я узнала от Вероники только после родов, тогда же мне казалось, что с 8 см. до полного раскрытия прошел час, максимум два). И вот когда я об этом узнала, еще раз убедилась, как важно отключить во время родов все свои мысли и страхи и как сильно психологический настрой влияет на ход родов.

Это, если можно так сказать, первая часть родов. Протекла она для меня довольно легко (хотя, скорее всего, я просто все забыла :)) и если бы я тогда родила, то всем бы говорила, что роды – это быстро, и не больно, и не страшно. Но... полное раскрытие было, а ребенок все не шел. Я почувствовала, что характер схваток изменился – они локализовались в одном месте – четко над лобком и стали какими-то очень неприятными и изматывающими. При этом я чувствовала, что прогресса нет и схватки, если можно так сказать, идут вхолостую. Посмотрев меня, акушерки определили, что головка еще высоко и не сложилась. Еще выяснилось, что встает она не ровно, а под углом.

Дальше я все помню смутно. Какое-то время я сидела в бассейне, меня стало знобить. Мне предложили вылезти из бассейна. Я перебрелась на диван. Акушерки предложили мне на схватке поднимать одну ногу, для правильного вставления головы. Это было уже часам к 6-7 утра, может и позже. Я уже почти не ориентировалась во времени и очень устала. Схватки стали изматывающими. Между схватками я засыпала, но потом неприятная боль выдергивала меня из сна – и так через каждые пару минут. Это ужасно выматывало и нервировало.

Остальные 1,5 суток слились для меня в какой-то нескончаемый поток времени. Помню, что солнце то вставало, то садилось, и я все время пыталась вспомнить, который это уже по счету раз :)) Я ходила, лежала, стонала, гудела, плакала, молилась Богу, приходила в отчаяние... Чего только не делали – и давали мне стимулирующий коктейль, и трясли на платках, пытаясь правильно поставить голову, и стояла я в разных позах... Вторая акушерка, Оля успела уже уехать и еще раз приехать. Еще в какой-то момент (уже не помню точно когда) Вероника сказала, что шейка отекла. Все время родов она специальным аппаратиком слушала сердцебиение ребенка – все было ОК. Вася и Вероника помогали мне, поддерживали, но вторая ночь без сна окончательно выбила меня из сил. Есть тоже совсем не хотелось. В итоге голова вроде сложилась, но продвижение сперва было, но очень слабым, а потом вообще прекратилось. Это констатировала Оля (вторая акушерка) 22-го числа, днем.

Вскоре после этого определили, что сердцебиение ребенка участилось до 190 ударов в минуту. Вероника сказала, что это уже становится опасным, что появляются признаки страдания ребенка и воды могут позеленеть. Было предложено ехать в роддом. Мысль о роддоме всю беременность и все роды вызывала у меня дикий ужас, но в тот момент мне стало реально страшно за ребенка, я поняла, что еще долго не рожу, потому что сил уже нет, и возможности ждать уже тоже нет, и что я могу потерять ребенка. К тому же я была уже так вымотана, что появлялась мысль – что угодно, пусть роддом, путь хоть кесарево, но только бы это скорее кончилось и все были живы.

Стали собираться в роддом. Куда ехать? Вероника посоветовала ЦПСиР, как более-менее приличное заведение. Приехали. Хотели заключить на месте контракт, чтобы Вася был со мной – но по воскресеньям они контракты не заключают. Можно без контракта, получив разрешение от главврача – но в воскресенье его тоже нет. В соседнем перинатальном контракт заключить было можно, но у нас не было таких денег. Удалось только договориться с акушеркой, которая принимала у меня роды и с теткой в приемном отделении – она до самого рождения дочери бегала в родзал и обратно и сообщала Васе все, что там со мной происходит. А я не знала, что Вася ждет меня внизу, я была уверена, что он поехал домой :)) Каково же мне было неожиданно и приятно услышать от тетки из приемного, что мой муж там "весь бледный внизу сидит"...

Что было в роддоме? В приемном мне сказали подписать какую-то бумагу, я бегло прочитала, там было написано что я заранее соглашаюсь на любые медицинские вмешательства и использование любых лекарств. Я тогда подумала, что они не имеют права, но не была уверена в своей правоте и побоялась, что если откажусь подписать, то меня выгонят на улицу и ребеночек погибнет. Поэтому я подписала. Еще туда надо было аккуратно переписать свои паспортные данные, кем и когда выдан паспорт и длиннющий номер полиса. Этого я была сделать не в состоянии. На меня начали орать, я в ответ тоже наорала, чтоб не смели так со мной разговаривать, в итоге Вася за меня вписал все данные. А после родов я прочитала в инете что не имели права заставлять подписывать эту бумагу . Если б я знала это точно, то не подписала бы ни за что!!!

Я, конечно, не сказала в приемном, что безводный промежуток уже 2,5 суток, и что рожаю столько же. Поэтому они отвели меня в дородовую палату лежать и ждать раскрытия. Тогда я схитрила и сказала что меня, кажется, подтуживает, может там уже полное? Они не поверили, но все-таки посмотрели. Действительно полное. Меня тут же перевели в родзал. Прикрепили к животу датчики КТГ и оставили рожать. Рядом со мной все время кто-то сидел – акушерка или девочка-ординатор, или врач подходила. Ужасно хотелось пить, но пить не давали, разрешали только полоскать рот и сплевывать. За этим строго следили, но я умудрялась все-таки сглатывать часть воды, остальную выплевывала в лоток. На схватках мне разрешили стоять, опершись на кровать, которую предварительно подняли повыше. Это помогало. Между схватками я дремала, положив голову на ту же кровать.

Так продолжалось чуть больше двух часов. Затем кто-то сказал, что схватки стали редкими, воды стали зеленеть (они подтекали все время с начала родов), а сердцебиение ребенка участилось. Решено было поставить капельницу с окситоцином. Вспомнив, что окситоцин усиливает ощущения, я испугалась, что сейчас станет совсем невыносимо больно. Но больнее не стало, хотя схватки пошли одна за другой и я почувствовала как ребенок наконец-то стал продвигаться. С капельницей я провела часа 1,5. Меня начало немного подтуживать в конце каждой схватки. Врачи велели перелезть на кресло. Мне же казалось, что я еще не готова рожать, но они настояли. Что такое потуги, когда тужит и не можешь сдерживаться, я так и не поняла. На кресле меня вообще не тужило. Меня просто заставляли тужиться на каждой схватке. Три раза за схватку. Но я почему-то даже не могла определить когда начинается очередная схватка, а когда она заканчивается. Но все-таки я тужилась, потому что мне пригрозили что сейчас наложат щипцы на ребенка и будут давить на живот.

Потуги были для меня самым тяжелым моментом в родах. Меня загнали как лошадь. Самое обидное, что я за этими дикими потугами не прочувствовала до конца как дочка рождается, как она из меня выходит. То есть я, конечно, это чувствовала, но это было где-то на втором плане, не дали неспеша насладиться этим. Да, это странно звучит, я до родов больше всего боялась – как из меня голова полезет, а оказалось так приятно, чувствоввать как теплое тельце из тебя выскальзывает, осознавать что ты РОЖАЕШЬ ДИТЯ и оно прямо сейчас ПОЯВЛЯЕТСЯ НА СВЕТ. Очень, очень жаль, что Васи не было со мной...

Во время потуг я заметила в руках акушерки ножницы, которые она уже поднесла ко мне вплотную. Все время схваток я просила не делать мне эпизиотомию. Об этом же я заявила врачам уже сидя в кресле (там куча народу понабежала). Так вот, увидев ножницы я начала сопротивляться, буквально стала снимать ноги с поручней (голова уже родилась где-то на треть, мне даже разрешили ее потрогать) и пыталась брыкаться. Такого врачи, наверное, еще не видели! На меня, конечно же, наорали, но ножницы убрали. Тужилась я минут 40-45.

В итоге в 22 часа я родила Веронику. Она родилась бледненькая, тонуса не было, и она не кричала, а только открывала рот. Голова была сильно вытянута. Ее тут же отнесли на стол, который стоял в родзале, врачи окружили ее и я не видела, что с ней делают, успела только мельком заметить, что отсасывали слизь. Закричала она на столе почти сразу. Вскоре я, опять же мельком, когда кто-то из врачей отошел от стола, увидела что она лежит на спинке и во всю тянет ручки вверх, как все новорожденные. Все это было через пару-тройку минут после родов. И тут я поняла что я РОДИЛА и была полная уверенность что с дочкой все в порядке, что бы ни говорили врачи. А они много чего говорили. Орали на меня, что это я во всем виновата, потому что отказалась от эпизиотомии. Все что говорили, не запомнила, но диагноз звучал – церебральная ишемия. Да, звучит страшно, но у меня была в тот момент сильнейшая уверенность в том, что С НЕЙ ВСЕ ХОРОШО!

Я лежала на кресле и чувствовала что-то, похожее на счастье. Я готова была рассмеяться в лицо всем врачам, которые меня пугали.

Потом все на какой-то момент все про меня забыли, да и я сама забыла про то, что еще должна родиться плацента. Вспомнила, когда ко мне подошли две акушерки и одна надавила на живот, а вторая начала потягивать за пуповину. Я просила не тянуть, но они, конечно, меня не слушали, говорили что плацента уже отошла а они только помогадют. А я уже была так счастлива, что не было желания с ними ругаться. А зря. После рождения плаценты они решили, что не достает небольшого кусочка. В итоге делали ручное обследование под общим наркозом. Один плюс – зашили тоже под общим, я ничего не почувствовала. Наложили два шва.

Еще перед наркозом, когда детские врачи разошлись, я буквально выпросила показать мне поближе дочку, положить ее на грудь хоть на секундочку. Положили буквально на 4 секунды, но эти 4 секунды не сравнятся ни с чем. Я просила оставить ее еще чуть-чуть, но сказали что она замерзнет (хотя я убеждала, что я ее согрею) и отнесли пеленать. Завернули в одеяло и положили в родзале на столике под лампой. На какое-то время все ушли и мы остались с дочкой вдвоем. Она лежала на боку, лицом ко мне и спокойно так смотрела по сторонам. Я начала ее звать и она оживилась, ее глаза стали осмысленными и забегали по сторонам, как будто ища меня. А потом пришли врачи, мне сделали наркоз, а когда я очнулась, ее уже не было.

Справедливости ради надо сказать, что во время родов на живот все-таки не давили и за голову ребеночка не тянули, она родилась полностью сама, акушерка просто приняла ее. Помню, как за несколько схваток родилась голова. Я так обрадовалась и кричу: Я голову, голову родила! А потом еще потужилась и родились плечики и вся дочка выскользнула из меня. Супер! Совсем не больно, я даже не почувствовала, как порвалась. Потом, как это всегда бывает, я лежала два часа на каталке в коридоре со льдом на животе. Позвонила маме и Васе. Васе я еще до этого позвонила из родзала.

Да, я попросила чтобы мне отдали плаценту. Отдали.

Пуповину пересекли сразу и я видела как одна из акушерок сливает пуповинную кровь в пакет. Потом мне выдали листочек, в котором написано, что якобы мной "сдана пуповинная кровь на основе безвозмездного донорства и ЗАПОЛНЕННОГО ИНФОРМИРОВАННОГО СОГЛАСИЯ"!!! Ну если только под общим наркозом я его заполняла!!!

Где-то к часу ночи меня привезли в послеродовое. Палаты у них на двух человек, соседка моя еще не спала. Переговорив с ней немного, я решила пойти в детское отделение к дочке, но, встав с кровати, еле удержалась на ногах. Если бы не кровать, за которую я схватилась, упала бы. Такого я не ожидала! Я после родов хотела было слезть с кресла, но меня удержали:) А оказалось, что я и на ногах-то устоять не могу. Кое-как забравшись обратно на кровать (она оказалась очень высокой), я полежала еще немного и вызвала дежурившую в ту ночь медсестру (над кроватью была кнопка вызова – цивильный ЦПСиР), с требованием принести мне ребенка в плату (пребывание у них совместное, у соседки дочка была с ней). Мне сказали что Вероника лежит в кювезе и ее принести нельзя, тогда я попросилась к ней, мне разрешили пойти. Я собралась-таки с последними силами, боясь, что заметят что мне плохо и не пустят никуда, и, пошатываясь, пошла в детское.

Доченьку свою я сразу узнала, она лежала с капельницей в голове и спала. Вроде светленькая, вроде похожа на Васю :))) Такая вся аккуратненькая, хорошенькая. После этого я пошла спать. Самое тяжелое для меня началось после. Проснулась в пять утра от того, что уборщица пришла мыть полы, а за ней медсеста делать соседке укол. И тут на меня накатило. Я рыдала в голос, у меня началась настоящая депрессия которая до конца не прошла до сих пор (нам сейчас почти три месяца).

Еще хуже стало, когда я пошла к дочке и обнаружила возле нее недоеденную бутылку со смесью. Это первое, что она попробовала!!! Я в 6 утра позвонила Васе с рыданиями "Приезжай забери нас сейчас же, дочку докармливают!!!!".

Вася приехал, прорвался в отделение, собрались педиатр, зав. отделением и мы. Они уговаривали нас не забирать ребенка, пугали страшными последствиями, в итоге мы добились того, что мне разрешили сцеживать молозиво и кормить им дочку, обещали смеси не давать. Вася в тот же день привез мне молокоотсос, бутылочки, стерилизатор. Педиатр сказала, что из груди дочке сосать тяжелее чем из бутылки, хотя у нас была Авент 0+, очень тугая. Весь первый день после родов я бегала в детское отделение, носила это молозиво, сцеживала его на ночь, просила медсестер не докармливать, просила разрешить мне кормить грудью, наконец.

На следующий день, 24-го, мне разрешили впервые приложить Веронику к груди. В тот же вечер сделали УЗИ мозга, сказали что все ОК и что завтра, 25-го, выпишут из кювеза. На следующий день, 25-го, мы ушли под расписку. Веронике не было еще и 3-х суток.

А дома пахло родами, все было оставлено так же, как было, когда мы уезжали в роддом, только бассейн Вася убрал. И тут я впервые расслабилась и поняла КАК ЖЕ Я УСТАЛА. Все три ночи в роддоме я почти не спала, спала по 4 часа в сутки, все время плакала, однажды проснулась в 3 ночи и пошла в детское (к счастью, туда можно было придти в любое время, кроме того, когда детей забирали пеленать) смотреть, что там с Вероникой. Первые несколько суток дома я почти все время спала, не могла встать.

Вообще первые 2-3 недели после родов помню очень смутно, все было как в тумане – одни слезы, сожаление, что все получилось не так, как хотелось. Если честно – зависть к тем, кто родил дома, рядом с любимым мужем. Для меня все это было так серьезно – роды дома, прикладывание к груди, воссоединение после родов, позднее пересечение пуповины, отсутствие докорма... Я так хотела, чтобы мой ребенок был абсолютно здоров, чтобы у него не было родовых травм, как физических, так и психологических.

Почитав дома обменку, я узнала что дочке давали фенобарбитал, антибиоткики и еще кучу всякой гадости.

Мне показалось, что мир рухнул. Все мои взгляды, моя уверенность в себе – все, все... Вася меня очень поддерживал, я не знаю что бы без него делала. Мне казалось, что еще немного, и у меня начнется послеродовый психоз.

Еще будучи беременной, я представляла, как после родов сама лично обзвоню всех родных и знакомых и сообщу им радостную новость. Но пока мы 2,5 суток дома рожали и отключили все телефоны, родственники уже стояли на ушах, поэтому они узнали все от Васи еще когда я рожала в роддоме. А по приезде домой мне никому уже не хотелось звонить и ничего говорить.

Теперь, думая о возможном рождении второго ребенка, я больше всего боюсь послеродовой депрессии и страх ее – это то, что может меня реально остановить. Роды, даже тяжелые – цветочки по сравнению с ней. Хотя, конечно, тяжелые роды в агрессивной среде и несбывшиеся надежды во многом способствуют ее возникновению.

Сейчас у нас все хорошо, мне стало намного легче, Вероника здорова и с каждым днем радует нас все больше и больше. А что еще нужно?